Что-то случилось с моим горячим патриотизмом… Вначале, когда за полтора часа самолет перенес нас из белорусской действительности в шведскую, живописные окрестности словно вторили в один голос: Тут почти как в Беларуси… Уточню: как на севере Беларуси. Множество озер, россыпи валунов, сосны и смешанный лес
Жадным взглядом ищем различий, которые помогли бы осмыслить, что за короткий промежуток времени не просто перемахнули через Балтийское море, а оказались в стране развитого социализма… Пока тщетно. За окнами поезда мелькают леса, озера, построенные и окрашенные на один манер — в свекольный цвет — хутора, тюки на полях. Все почти как у нас. Только валуны, пожалуй, побольше — зачастую не просто камни, а скалы. А тюки сразу упакованы в полиэтилен. Как объясняют наши попутчики, сырой травой — в такой упаковке она перегорает и становится силосом. Такой вот сокращенный путь к витаминным кормам… Вот, собственно, и все различия, которые можно увидеть из окна скорого поезда, который мчит из Стокгольма в небольшой город Катринехельм. Там живут наши друзья. И мой горячий, еще не остуженный патриотизм отмечает, что, пожалуй, не так уж и тяжело было им прижиться на чужой стороне — природа, во всяком случае, похожа на нашу…
Теперь же, по прошествии немалого времени, мой патриотизм не хочет довольствоваться только сходством пейзажей. Он никуда не исчез, но стал более критичным. Не хочет, лихо на него, бездумно повторять, что мой народ чрезвычайно гостеприимный, удивительно трудолюбивый, бесконечно доброжелательный… Но при внешней похожести такая разная жизнь, что даже самый горячий патриот вынужден открыть глаза и в затылке почесать: ‘Что-то, братцы, не то делаем…’ По возвращении домой мы несколько дней о Швеции молчали, чтобы душу не бередить. И слово было дано о путешествии только в том случае написать, если со своим патриотизмом в его пользу разберусь… Времени прошло немало, теперь, без лишних эмоций, можно вспомнить и путешествие по Швеции. …Приятным быть в общении — обязан! Наш приезд совпал с переездом друзей. Устав от ежедневных поездок на работу в столицу, они искали возможность устроиться так, чтобы хоть один из супругов работал по месту жительства.
И пусть для Запада вообще ежедневные несколько часов дороги до работы и обратно — дело обычное, наших друзей такой ритм жизни за два года вымотал, они жаждали перемен. Михаил — высококвалифицированный и хорошо оплачиваемый преподаватель. Валентина — учитель русского языка и аспирантка Стокгольмского университета. Оба — общительные люди, что шведами ценится так же высоко, как и профессионализм. Без доброжелательности, приветливости сделать хорошую карьеру или просто обеспечить себя стабильной работой невозможно. Судя по всему, друзья наши — обладатели счастливого сочетания профессиональных и душевных качеств. Ведь в ответ на разосланные резюме и ‘характеристику с последнего места работы’ приглашения на собеседование пришли из нескольких мест. Нужно было нанести визиты в гимназии и колледжи разных городов.
В свои поездки по стране друзья брали и нас. ‘Оседлав’ автомобиль, мы отправились колесить по Швеции. И в криминальной истории главное — жизнь ‘Хей!’ — ‘Здравствуйте!’ — это надо усвоить сразу. Здесь здороваться с продавцами, служащими, просто прохожими на улице — дело обычное. Это часть культуры: на обращенных друг к другу лицах — улыбка, на устах — приветствие. Отсутствие бурных разборок и скандалов. Здесь не принято демонстрировать свои отрицательные эмоции. Плакать, ссориться в общественных местах неприлично. Даже полицейские по отношению к нарушителям ведут себя корректно. Мы видели, как двое хранителей правопорядка увещевали пьяниц, разлегшихся на тротуаре отдыхать. Друзья перевели услышанный отрывок разговора. Это были просьбы вести себя благопристойно и идти отдыхать домой… Не знаю, как тут дела делаются при более серьезных нарушениях, но что серьезными считаются случаи, пустяшные у нас, — это факт.
Во время одного из наших путешествий увидели огромную пробку на выезде из Стокгольма. Две машины ‘скорой помощи’, три — дорожной инспекции, движение перекрыто… Оказалось, ДТП. Просто легкое столкновение двух автомобилей. Без жертв и пострадавших. Но для законопослушных шведов — событие, о котором вечером сообщили во всех центральных теленовостях. Дом сгорел, квартирная кража случилась — для тихой Швеции событие… Впрочем, бывают курьезные случаи, которые и в нашей богатой событиями действительности обратили бы на себя внимание. Как, например, вот эта криминальная история с совершенно неожиданным концом. На протяжении долгого времени преступники грабили квартиры. Когда полиция напала на их след, жилище грабителей представляло собой солидный склад различных вещей. Задержанных, которые оказались эмигрантами, депортировали на родину, а в газетах напечатали объявление с просьбой пострадавших от грабителей прийти, опознать и получить свои вещи… Не пришел никто.
Пострадавшим оказалось выгодным получить страховку, а не возвращать свой ‘сэконд хэнд’. И поскольку владельцы награбленного не объявились, шведы вынуждены были погрузить добро в контейнеры и отправить по адресу тех, кого изгнали из страны за воровство. Ведь, по закону, при отсутствии других претендентов, грабители оказываются хозяевами награбленного… Или вот такая история. Возвращается хозяин из отпуска, подъезжает к своему дому и видит, что незнакомые выносят и грузят в машину его мебель, бытовую технику. Звонит в полицию. ‘Караул, меня грабят!’ — ‘Застраховано ли ваше имущество?’ — спрашивает его дежурный по части.- ‘Конечно!’ — отвечает пострадавший.- ‘Тогда вам нечего волноваться. Не предпринимайте никаких действий, не подвергайте себя опасности и ждите нас’, — поступает распоряжение. Хозяин повинуется. А полиция не торопится.
Жизнью своих служащих дорожит. Ущерб человеку все равно возместят страховщики. А если полиция своим приездом спровоцирует перестрелку и кого-то убьют? В этом случае страховкой горю не поможешь… Вот и приезжает полиция, когда грабителей и след простынет. Начинается ‘бескровный’ способ расследования: опросы свидетелей и т.д. … Кстати говоря, часто орудуют ‘братки’ из Польши, которым до Швеции на пароме по морю — рукой подать. Пусть читатель простит мне увлеченность криминальной тематикой. Не для того рассказываю, чтобы констатировать: у ‘них’ тоже грабят.
В приведенных же случаях важен факт демонстрации приоритета человеческой жизни над прочими неурядицами. Платим налоги, живем спокойно Патриотизм — отличительная черта шведов. Здесь не только по праздникам, но и в будни на частных домах развеваются флаги, а гимн поется на семейных торжествах, дань уважения отдается не только королевской семье и государству. Ведь еще одно из характерных для шведов качеств — обостренное чувство достоинства честного налогоплательщика… Мы попали в Швецию, когда вся страна гудела, возмущенная проступком премьер-министра. На представительском самолете, совершив деловой визит в Великобританию, он отправился дальше, по делам частным — к себе на фазенду в Испанию. ‘Куда идут наши налоги?’ — вопрошали шведы друг у друга при встрече на улицах, им вторили СМИ. Легкомыслие едва не стоило премьер-министру поста.
В Швеции налогоплательщики — реальная сила, требующая к себе уважения и его имеющая… На восторги доброжелательностью окружающих, терпимым отношением к детям и детским шалостям в магазинах и других общественных местах шведы отвечают недоуменно и кратко: ‘Мы же налоги платим!’ Наверное, с пояснениями это звучало бы так: ‘У нас — общество равноправных партнеров. Мы все участвуем в строительстве нашего ‘хорошо’ и в равной степени имеем право на терпимость и уважение со стороны окружающих’. Это — образ мышления, определяющий каждого гражданина как хозяина своей страны. Потомки викингов — за белорусский… В Швеции не курят в общественных местах, а выходя ‘в люди’, не выливают на себя парфюм флаконами — запрещено и дымить, и благоухать. За нарушение комфорта окружающих — штраф. ‘Прокуривать’ нельзя даже собственный дом. Как при таких строгих законах живется курильщикам — не уточняли. Но как некурящие побывали словно в раю после нашего повсеместного дыма в глаза.
Шведы трепетно относятся к праву изучать родной язык представителями разных национальностей. Если собирается группа более пяти человек, им обязаны найти преподавателя. Учат родной язык таким образом эмигранты из Польши, России, Украины… Только вот, говорят, нашим соотечественникам белорусский и в Швеции ни к чему — не востребован… Белорусская же культура вызывает у шведов-славистов, в частности, огромный интерес. Подруге, языковеду, часто приходится слышать сокрушения потомков викингов по поводу пренебрежения белорусским народом своими языком и традициями…
В Швеции вообще трепетно относятся к правам и проблемам разных национальностей. Яркое тому подтверждение — трагичная история любви курдской девушки и шведа, которую переживала вся страна. Кратко изложенная, она выглядит так. По курдским законам жениха дочери назначает отец. В одной семье курдских беженцев дочь ослушалась и собиралась выйти замуж за шведа. Жених в день свадьбы загадочным образом погибает. А Фадиме, оставшись одна, начинает борьбу за права курдских женщин, рассказывая журналистам о дискриминации и призывая власти не оставлять без внимания эту проблему… Фадиме как позорящую честь семьи, убил отец… А хоронили ее в древнем городе Упсала с высочайшими почестями при участии особ королевской семьи, представителей парламента и правительства. Церемония похорон была призвана подчеркнуть, что общество и власти не намерены оставаться безучастными и готовы к принятию административных и законодательных мер, чтобы подобные убийства не повторялись…
И обещания вскоре воплотились в жизнь. Прошло несколько месяцев, и правительство Швеции выделило два миллиона крон на устройство приюта безопасности для курдских женщин… …Даже козлы претендуют на равноправие Козлы настоящие, с рогами и копытами. Один из них гуляет по Стокгольму со своим хозяином всюду, даже в баню захаживает. Их фотографию — голого мужчины и белого козла в парилке — публиковали столичные газеты. И хозяин, и козел выглядят очень довольными. И сколько ни бьется главный ветеринар Стокгольма, чтобы доказать хозяину, что пар козлу вреден, друзья продолжают посещать баньку…. Вообще права животных ревностно оберегает шведское правосудие. Закон об охране домашних животных был разработан шведским Минсельхозом и одобрен парламентом. Согласно ему, например, две курицы имеют право жить на отведенной им территории со своим, только им принадлежащим, петухом. Хомяки, кролики, крысы, попугаи и рыбки в аквариумах должны обеспечиваться строго регламентированным метражом. Специальные разделы прав домашних животных посвящены рациону питания и даже социальным контактам. То есть хомякам, черепахам и прочей живности хозяева обязаны предоставлять возможность контактов с сородичами. А если хозяева — занятые на службе люди, то они должны селить своих питомцев обязательно попарно. За нарушение этого пункта либо штраф огромный, либо полгода тюрьмы.
Котами и собаками в Швеции особо дорожат и страхуют на суммы от 2500 до 4000 евро. Даже за поцарапанную кошачью мордочку выплачивают компенсацию. Собаки обязаны образовываться в собачьих университетах, где их учат понимать хозяина с полувзгляда. В квартирах держат козлов, свиней, кур — и выигрывают у недовольных шумом соседей судебные процессы. Ведь ‘братья меньшие’ в Швеции — это чуть ли не социальное меньшинство, права которого ревностно оберегаются. Чужой боли не бывает Если бы мы увидели сытых, объевшихся своим благополучием людей, можно было бы махнуть рукой и сказать, перефразировав классика: ‘Ну и Бог с вами! Стыдно быть перекормленными, когда мир лихорадит’, — и гордиться осознанием того, что мы хоть и беднее живем, но — духовней. Но они не объевшиеся. Удивительно чуткие к чужой боли и проблемам люди.
В Швеции полноценной жизнью живут и люди с ограниченными физическими возможностями. Все приспособлено для их нужд — транспорт, улица, вход в любое здание. В магазинах, музеях, на вокзалах, кроме лестниц и эскалаторов, есть лифты — и они всегда работают… Первые мысли, когда видишь на улице инвалидов, — о том, как много их в этой стране. А потом начинаешь понимать, что страна не прячет людей с нелегкой судьбой в четыре стены, не создает лепрозории под названием ‘дома инвалидов’. Она дает возможность им жить, как живут все.
Оставаясь уязвимыми, как и все люди, перед великим словом Жизнь во всех ее проявлениях, шведы стараются делать все от них зависящее, чтобы обустроить эту жизнь с сочувствием к человеку. Еще на кассах в магазинах стоят коробочки с надписями: ‘В помощь животным’, ‘В фонд страны, пострадавшей от…’ Коробочки — знакомые. И традиции — не диковинные. У нас тоже в последние годы собирают — кто на защиту животных, кто — на строительство храмов… А потом слышишь официальное заявление, что церковь никакого отношения не имеет, например, к жертвенникам, развешанным в магазинах. Или что до приюта животных жертвенные деньги не доходят.
Послушаешь-послушаешь, да и решишь в который раз: хочешь сделать доброе дело — найди конкретного нуждающегося человека и помоги, чем можешь. Шведы уверены, что их пожертвования идут по назначению. Похоже, что это так — иначе в жертвенные ящики вряд ли попала бы хоть одна крона… Почему не живется шведам? Несмотря на обеспеченную, спокойную и стабильную жизнь, в Швеции — высокий процент самоубийств. Говорят, главная причина — одиночество. И от этого — чувство безысходности. Чтобы прокомментировать это утверждение, надо, конечно же, не в гостях в Швеции побывать, а пожить там, попробовать ‘зацепиться’. Но даже наблюдая жизнь маленького городка из окна особняка друзей, можно предположить, что это все-таки правда. Там такая тишина!!! Такое чувство, что в этой стране существуют два основных пункта, разделяющие жизнь на пребывание на работе, а потом — сидение дома. Никто не кучкуется, не перекликается через огород, без необходимости дверь друг к другу не открывает. Да и по необходимости маются: как это кого-то своими проблемами загружать? А душа, в том числе и шведская, требует контактов. Ради их налаживания придумывают разные способы.
Например, сосед друзей, пенсионер, дал объявление в газете о продаже старых вещей. Продавал за копейки разную мелочь — в том числе и чеканку с видом Кремля, оставшуюся после визита жены в Москву, и привезенные оттуда же деревянные ложки. Думаете, денег ему на жизнь не хватает? Да пенсионеры в Швеции — самые богатые люди. Тут весь фокус заключался в том, что с покупателями, которые, кстати, находились в немалых количествах, можно было поговорить, имея повод. Ведь тут люди приветливы, да, но если за приветствием следует попытка малознакомого человека завязать беседу, изумляются и настораживаются. Когда мне пришлось быть в Швеции во второй раз, но уже не с частным визитом, а на конференции, в компании малознакомых между собой людей, сближение, которое на нашей территории естественным образом произошло бы в первый же вечер знакомства, почувствовалось только день на восьмой, когда до конца мероприятия оставалось два дня… ‘…другая страна не нужна!’ Друзья почти пятнадцать лет живут в Швеции, дети тут выросли.
За последние годы вокруг их семьи собралось небольшое наше землячество. Преподавательница музыки, ‘выписанная’ друзьями из Беларуси, вышла замуж за местного. Теперь над его домом рядом со шведским флагом и белорусский красуется — он его привез, когда этим летом гостил в Беларуси. Еще одна подруга с ребенком приехала погостить — и не была оставлена без внимания одиноким, желающим создать семью мужчиной. Что поделаешь: в Швеции, особенно в северной части — дефицит женщин. А наши, красивые, домовитые, жизнью не балованные — нарасхват. Кстати, прилетев в Швецию в этом году в одиночку, я подверглась допросу с пристрастием в аэропорту во время прохождения паспортного контроля. Куда, зачем, надолго ли, обратный билет — не особо доброжелательно вопрошали две служащие женского пола. ‘В Упсальский университет, на десять день, с докладом на конференцию’. Но даже краткое изложение темы доклада не свидетельствует в мою пользу. ‘Слушайте, дома меня ждут дети, муж, родители и многочисленные родственники. Оставаться в вашей стране я не собираюсь и не хочу!’ — разозленная, после десятиминутной беседы выдаю я. Наконец-то улыбка — и меня пропускают. Слышала потом, что всех женщин с ‘нашей’ стороны, путешествующих в одиночку, подозревают в покушении на симпатии местных викингов и ‘пытают’ без стеснений… По-моему, совершенно бесполезно. Кому приехать нужно — найдет возможность это сделать. …А я, хоть и уезжать никуда не собиралась, с патриотизмом в его пользу разбиралась достаточно долго.
Пока не пришло осознание того, что это большой труд — но и большое счастье — пытаться делать реальные дела, способные наладить жизнь к лучшему здесь, дома. Каждому — на своем месте, на участке, за который он в ответе. Ради детей, выросших здесь, на родной земле. Чтобы, вспоминая Швецию — или свидание с другими высокоразвитыми странами, — не подавленно молчать или взахлеб восхищаться ‘их’ жизнью’, свою при этом хуля… И в конце концов дожить до тех времен, когда на фоне таких похожих друг на друга пейзажей будет такая же похожая по своему обустройству жизнь.
Источник статьи «tio.by»
